Среди усольчан, интересующихся историей родного города, наверное, нет ни одного, кто бы не знал о памятном выпуске 1941 года школы № 1 – единственной на тот момент средней школы Усолья-Сибирского. Прощание десятиклассников со школой совпало с началом Великой Отечественной войны, и вчерашние школьники всем классом ушли защищать Родину. В их числе был и Яков Барсагаев. Как и большинство одноклассников, домой он не вернулся.
К обороне готов
Племянница Якова Барсагаева Людмила Батунова принесла целую папку старых фотографий и писем своего дяди. И пройти мимо таких уникальных документов наша газета, конечно же, не смогла.
– О Якове Ивановиче я знаю только по рассказам родных, – делится Людмила Иннокентьевна. – Я родилась в марте 1941-го, и когда дядя уходил на службу, наказал своей сестре, моей маме: «Берегите Люсю». У нас есть фотография дяди с фронта и его письма. Несмотря на то, что сам был новобранцем, он уже обучал молодых бойцов. Дядя пропал без вести, его фамилия есть на нашем мемориале Памяти. Все документы сберегла его старшая сестра, а потом передала их мне. А моя дочь собрала их в папку.
В семейном архиве сохранилось свидетельство о рождении, в котором написано, что Яков Иванович Барсагаев родился 18 октября 1922 года в деревне Караколь Асиновского района Томской области. То есть, к началу войны ему было полных 18 лет. Жила семья на втором участке, в доме № 19.
На всех фотокарточках – и детских, и последней, в военном обмундировании, невольно привлекает внимание взгляд Якова, добрый и отчасти грустный. Словно он наперед знает, что его ждет, и как мало времени ему отведено на этом свете.
Удивительно, но 85 лет назад ценным подарком могла стать обычная фотография. В архиве семьи есть снимок 17-летнего Якова, на обороте которого написано: «Активисту оборонной работы тов. Барсагаеву в день 22 годовщины РККА и ВМФ. Председатель Усольского райсовета ОАХ политрук Иванишин».
За неделю до начала войны, 15 июня, парню вручили билет значкиста «Готов к ПВХО» II ступени, предоставляющий право приема норм «Готов к противовоздушной и химической обороне» I ступени в составе комиссии районного совета Осоавиахима при Усольском горсовете Осоавиахима.
Зачислен в лыжный полк
На службу в Рабоче-крестьянскую Красную армию Я.Барсагаев призван Усольским райвоенкоматом в сентябре 1941-го. В первом письме от 29 сентября, написанном на почтовой карточке и адресованном маме Александре Андреевне и сестре, Яков пишет: «Здравствуйте мама и Фрося! Сообщаю вам, что я здоров и нахожусь в пути вот уже четвертые сутки. Все едем на поезде, вот уже подъезжаем к Челябинску, до него осталось 248 километров. Сейчас находимся на станции Курган. Везут нас, мы не знаем куда. Кормят два раза в сутки. Один раз дают 300 грамм хлеба, а второй раз 200 грамм хлеба и суп и каша. Передайте привет знакомым – Мише, Коле Бровко, Вене (далее неразборчиво) и другим».
В следующем месяце родные получили уже более подробное письмо, датированное 11 октября. В нем Я.Барсагаев сообщает, что находится в городе Слободской Кировской области, в 100 километрах от Кирова, куда прибыл 2 октября. Находится в казарме, зачислен в 14 лыжный полк. Все ходят в своей одежде, – обмундирование пока не выдали, спят на голых нарах. Из еды – хлеб и суп. Подъем в шесть часов утра, до восьми – занятия. После завтрака новобранцы идут на работу – до девяти вечера строят землянки в четырех километрах от города. Затем вечерние занятия, ужин и отбой в 11 часов вечера. В городке много старых монастырей, в них и размещают красноармейцев.
– Хлеб дают гражданскому населению по карточкам, 600 грамм на рабочего и 300 грамм на иждивенца, – пишет усольчанин. – Вольная продажа хлеба в городе есть только в одной столовой, и то дают по 100 грамм с обедом. В эту столовую всегда бывает большая очередь. Табаку и папирос нет. Продают табак самосадку по 5 рублей стакан, его берут нарасхват… Нас в город совсем не отпускают. Но я уже на дежурстве при штабе полка вторые сутки, поэтому мне можно иногда сходить в город. Норму или паек, которые нам дают, мне немного не хватает. …Мама, вы обо мне не беспокойтесь… расстраиваться не надо. Мы вероятно здесь долго не будем. Нам сказали, что здесь будем жить месяца два, а в декабре поедем дальше на запад. …До свидания, ваш Яша.
Клятва на верность народу
Очередное письмо Яков отправил домой 8 ноября. К этому времени он получил обмундирование – сапоги, портянки, нательное белье, шинель и постельные принадлежности – матрасовку, две наволочки и одеяло. Родным парень рассказывает: «Ношу форму среднего начсостава. Ребята, которые приехали вместе со мной, находятся все в других подразделениях, так стали заниматься днем и ночью. Редкую ночь проспишь спокойно, а то все время тревога бывает ночью. Вот уже сделали два похода, один – на 100 км, другой – на 250. 7 ноября я принял присягу, то есть дал клятву перед всем полком быть преданным народу. Жизнь с каждым днем становится лучше. Сегодня 8 ноября – день 24-й годовщины. Мы усиленно занимаемся, а вчера отдыхали. …Сообщаю, что в первых числах декабря нас здесь не будет».
Среди тех, кому Яков Барсагаев передавал приветы в письмах близким, был Вениамин Абрамовский. В декабре 1941-го родные Якова получили для него письмо на почтовой карточке «Полевая почта».
– Здравствуйте, Веня и Петя! С приветом к вам ваш знакомый Яша. Шлю я вам свой чистосердечный пламенный командирский привет! Сообщаю, что я жив и здоров, живу теперь хорошо. Обмундирование дали хорошее, но только нет валенок. Сообщаю, что мне присвоили звание командира. Я сейчас сам обучаю бойцов военному делу. Завтра мы уходим отсюда на лыжах в г.Горький. А из Горького – на фронт. Веня, как идет твоя учеба? Смотри, лучше учись. В армии грамотному лучше служить. Сообщите, чем занимается Петя. Мне писем пока не пишите, а ждите от меня. До свидания, твой друг Барсагаев Федя».
Когда я увидела подпись «Барсагаев Федя», для меня все наконец-то встало на свои места. До этого, читая историю выпускников первой школы 1941 года в разных источниках, я не раз видела среди фамилий и имен ребят Федю Барсагаева, и никак не могла понять, почему Якова называют Фёдором. Решила, что это ошибка. Но, вероятнее всего, как у многих из нас в детстве были прозвища, было оно и у Якова – друзья называли его Федей. Сейчас, к сожалению, уже не узнать, почему.
25 лет поисков
Еще одно письмо – солдатский треугольник, имеющееся в семейном архиве, датировано 1 декабря 1941 года. Адресовано оно жительнице дома № 8 на втором участке Д.Новиковой: «Здравствуйте! Привет из Слободского. Сообщаю Вам, что я получил Ваше письмо, которое было написано на имя Устьянцева Михаила. Сообщаю, что он выбыл, неизвестно куда… Писал друг Новикова Барсагаев Яков. Новиков тоже выбыл, я не знаю, куда. Мы завтра, то есть 2/XII-41 г. едем на фронт».
В последней весточке от 2 февраля 1942 года Яков тоже сообщил, что едет на фронт. После этого связь оборвалась. Больше никаких известий от сына и брата родные не получали и не знали, что с ним.
В 1976 году сестра Якова Ефросинья Барсагаева обратилась за помощью в Главную дирекцию программ Центрального внутрисоюзного радиовещания. В то время на радио «Маяк» шла передача «Бюллетень розыска родных». Но, как пояснили усольчанке в ответном письме, передача занимается розыском малолетних детей 1930-1943 годов рождения, их родителей, братьев и сестер, потерявшихся в годы войны при бомбежках и эвакуациях. Ефросинье Ивановне же посоветовали узнать о судьбе брата в архиве Министерства обороны СССР или в военкомате по месту жительства.
Не увенчалась успехом попытка выяснить что-либо через Центр розыска и информации Российского общества Красного Креста в 2001 году. Е.Барсагаевой ответили, что не располагают сведениями о военнослужащих. И снова направили в Центральный архив Министерства обороны РФ.
И обращение в ЦАМО РФ, наконец-то, дало результаты. В марте 2001 года из архива прислали справку, в которой сказано, что рядовой Барсагаев Яков Иванович, 1922 г.р., пропал без вести в апреле 1942 года. И добавили, что сведений о том, в какой воинской части проходил службу, где и при каких обстоятельствах пропал без вести, нет. Сложная обстановка на фронтах Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. не позволяла точно установить судьбу некоторых военнослужащих, поэтому они были учтены пропавшими без вести.
Войска особого назначения
На сайте «Память народа» есть несколько скупых строчек про нашего земляка. В числе прочего указана воинская часть, в которой он служил – 61-й отдельный лыжный батальон 4-й ударной армии. В составе действующей армии он находился с 7 января по 20 апреля 1942 года.
4 ударная армия сформирована в декабре 1941 года на Северо-Западном фронте путем преобразования 27-й армии (1-го формирования). На 1 января 1942 г. в армию входили 249-я, 332-я, 334-я, 358-я и 360-я стрелковые дивизии, 21-я стрелковая бригада, ряд танковых, лыжных, артиллерийских и других частей. Вначале армия обороняла рубеж по восточному берегу озер Велье, Селигер, затем принимала участие в Торопецко-Холмской операции 1942 года (с 22 января 1942-го – в составе Калининского фронта).
Родные усольчанина нашли информацию из истории 61-го отдельного лыжного батальона. Батальон сформировали в Челябинске из военнослужащих Забайкалья, которых оснастили лыжами и вооружили. По пути на фронт, в районе поселка Селижарово Тверской области, эшелон попал под бомбежку. Паровоз остановился, лыжники покинули вагоны и укрылись в лесу, а машинист продолжил движение и увел эшелон. Лыжи и оружие остались в вагонах, поэтому дальше красноармейцы пошли пешком. На фронте их вооружили, но батальон стал пехотным.
О лыжных батальонах написано мало. И одна из самых главных причин этого – огромные потери, которые они несли, особенно в 1941-1942 годах. Бойцы лыжных батальонов, или, как их называли, снежные призраки, воевали в тылу немецких войск, их забрасывали в самые тяжелые бои. Способные быстро передвигаться по труднопроходимой для обычной пехоты и автотранспорта местности, лыжники глубоко проникали в тыл противника, нарушали его коммуникации, захватывали и уничтожали стратегически важные объекты. Бойцы погибали, а батальоны расформировывали. Вести учет потерь в тех условиях было невозможно, и многие бойцы лыжных войск по сей день числятся пропавшими без вести. Как и наш земляк Яков Барсагаев.
Инна ПРОКОПЕНКО.
Фото из архива Л.БАТУНОВОЙ.