Медики переднего края
В Новомихайловке, где рвались снаряды
Четверо братьев в бронежилетах,
Медики-ангелы в черных беретах
Спасали солдат не за награды.
Кригер – Алёха, быстрый и смелый,
Не верил ни в Бога, ни в черта не верил,
Ценой своей жизни он танк оголтелый 
Не пропустил, пыл вражий умерил!
Маяк – Владимир работал на скорой,
Против фашизма встал, как стена,
Хладнокровный, для близких опора,
Был ранен, но выполнил долг до конца.
Шрам – Валентин с улыбкой волшебной,  
Словно из света, являлся в бою,
Ангел в броне – так звали солдаты,
Отдал он жизнь за правду свою.
Док – Дмитрий, санитар неустанный,
Первым в отряде своем он ходил,
Раненых нес, и тела бездыханные,
Долг свой священный сполна заплатил.
В памяти нашей останутся вечно
Четверо братьев, четыре судьбы,
Медики края переднего –
Герои священной борьбы.
Медики переднего края,
Ангелы в бронежилетах,
Жизни спасая, ни на что невзирая,
Стали легендой об этом.
Помним. Скорбим. И гордимся.
Подвигом вашим живем.
В сердце навеки хранится
Память о долге святом.

Малыш и Док
С Малышом свели знакомство
Мы на кухне в час ночной.
Вышел покурить из дому –
Он сидит один, смурной.
– Док, – представился ему я.
– А меня зовут Малыш.
– Ночь уже, ты с передка –
Отдохнул бы. Что не спишь?
– Поздно привезли, зашел я –
Спят уже все, места нет.
– На мое ложись и дрыхни,
Все равно встаю чуть свет.
Началась так наша дружба,
Побратались с Малышом.
Занесем штурмам покушать
И трехсотых заберем.
Мы с братишкою здоровы
Где пожрать, а где поржать.
На БЗ всегда готовы,
Шли серьезно выполнять.
Даже наши отклонения –
Один глух, второй слепой,
Мы друг другу дополнение –
Один – слух, глаза – второй.
И работали мы дружно,
Все делили пополам.
А врагов мы злили дюже –
Мины вслед кидали нам.
Потрудились мы неплохо,
Ранило обоих нас,
Но живые, слава Богу –
Потому пишу сейчас!

Братья-морпехи 155-ой
Это гвардейской бригады сто пятьдесят пять
Отважные воины погибли в бою.
Я их вспоминаю опять и опять,
Ведь жизни отдали за землю свою!
Одуванчик
С виду дядька он суровый,
Но в душе добряк большой.
Прикрывал он до упора
И с улыбкою ушел.
Артурка
Резвый весельчак по жизни,
Любил детей он и жену.
Чтобы жили они в мире,
Он вступил с врагом в борьбу.
Это гвардейской бригады сто пятьдесят пять
Отважные воины погибли в бою.
Я их вспоминаю опять и опять,
Ведь жизни отдали за землю свою!
Мезо
С виду он шпана шпаною,
Шалопай, хоть двадцать лет.
Но шагнул, как взрослый, в бой он,
В небо вытянул билет.
Денчик
Парень с юмором, замкомандира,
Пошутить и строгий он.
Не запачкал честь мундира,
Смело он шагнул в огонь.
Че Гевара
Был братишкою серьезным,
В строгости себя держал.
Биться с силой смертоносной
Рвался он. Не добежал.
Это гвардейской бригады сто пятьдесят пять
Отважные воины погибли в бою.
Я их вспоминаю опять и опять,
Ведь жизни отдали за землю свою!
Панама
Был морпех пацан-рубаха,
И открытый, и прямой.
Острым словом он рубака,
И погиб, шагая в бой.
Метеор
Метеором он назвался,
Боль терпел, был скоростным.
Но вблизи снаряд взорвался.
Жека остался молодым.
Это гвардейской бригады сто пятьдесят пять
Отважные воины погибли в бою.
Я их вспоминаю опять и опять.
Ведь жизни отдали за землю свою!

Разговор
Я помню взгляды тех ребят,
Что помощи, надеясь, ждали,
Что их не бросят, как котят,
Успеть я должен – мысли гнали.
Как мог, спешил: меня там ждут!
И страх подальше я свой прятал.
Аптечку взял, на месте жгут,
Устав спасти в мозгу я отпечатал.
– Док, ты пришел! Я ждал тебя.
Я знал, что ты придешь, не бросишь!
– А как иначе? Не простил бы я себя!
Ты вытечешь, во сне придешь и спросишь.
– Ты, как всегда, без шуток, Док, не ходишь.
– Так это лучшее лекарство от всего!
– И как ты только нужные слова находишь?
– Для вас, братишка, слова из сердца моего!
Я нес бойца, и говорил я с ним,
Чтоб только он сознание не терял.
– Ты потерпи, тебя я донесу!
– Я потерплю. Спасибо, Док, – тихонько он шептал.
Я не считал, я не бухгалтер, черт возьми!
В ответ я отвечал на глупые вопросы.
От смерти к жизни на себе перевозил.
– Вот это важно! – говорил, пуская дым от папиросы.

Я ПАПА
Что значит слышать слово ПАПА
Из уст твоих родных детей?
Не батя, не отец, а ПАПА –
И нет на свете слов теплей.
На свет сын первый появился.
Вот путь, намеченный судьбой:
Из пацана я в папу превратился,
Примером стать, чтобы гордился мной.
Двойное счастье – сын второй.
Вдвойне ответственность пред ними.
А разум мне кричит: утрой!
Меня не испугать – поднимем!
Вот подросли мои ребята,
Характер заложил я в них.
И так ласкает слово ПАПА,
И не жалею сил своих.
Я человек до счастья жадный –
И вот еще один сынок!
Как старшие, такой же ладный.
За ним близняшки – вот рывок!
Шесть сыновей с заложенной чертой.
Как я учил, вы не боитесь бед,
Хотя уже и сами с бородой.
А я, помимо ПАПЫ, хочу услышать слово ДЕД!

Тоска
Каждый день, каждый миг
Я смотрю в телефон,
Ожидая, что он позвонит.
Но молчит в тишине
И по нервам стучит
Боль потери погибшего сына.
Я тоскую, сынок!
Слезы душат меня,
Что не смог оказаться я рядом.
Я ведь шел за тобой,
Чтобы только ты мог
Улыбаться и радовать взглядом!
Не хватает тебя.
Разговоров с тобой.
Не хватает твоих конопушек.
Как хочу я услышать
Твой голос живой,
А не выстрел в тебя из пушки.
– Папа, как у тебя?
– У меня хорошо.
– Ты вставай поскорее на ноги!
Мы покончим  с врагом и, папа, с тобой
Мы домой пойдем по дороге!
И врага не страшился,
И смело он шел
В бой последний и дрался геройски.
Знаю я, что сынок
На небо ушел
И пополнил небесное войско.